Чак норрис карате
Снова вытащил его на съёмки опять-таки Брюс Ли. Чак Норрис с удивлением и даже лёгкой завистью глядел, как никому не известный китаец, который поначалу не так уж блистал на профессиональных чемпионатах, внедряется в Голливуд. Сперва был простым постановщиком трюков, а сейчас, смотри-ка, сам снимает фильм «Возвращение дракона» и зовёт его, Норриса, сняться в финальной, кульминационной сцене. Да не где-нибудь, а в Риме, на арене Колизея! Норрис должен был изображать главного злодея. «И кто кого побеждает?» – ревниво спросил Чак при первом обсуждении. «Я, это же мой фильм! – рассмеялся Брюс. – Я главный герой, я тут звезда». «То есть ты хочешь побить чемпиона мира?» – надулся Норрис. «Не побить – убить!» – поправил его Брюс и весело заржал.
Шутка ли, он женился в девятнадцать лет и все эти годы – тридцать лет! – худо-бедно хранил жене верность. Чак Норрис с женой Дайаной (1988г.)
Никому другому Чак не позволил бы ничего подобного, но Брюс понравился ему с первого знакомства. Они встретились за кулисами чемпионата Америки 1966 года – Чак вышел в нём победителем. Правда, далось ему это непросто: за день пришлось провести пятнадцать боёв с самыми опасными обладателями чёрных поясов в США, один за другим. Только бы дойти до отеля, принять душ и рухнуть на кровать – ни о чём другом тогда Норрис и думать не мог. Брюс Ли нагнал его в коридоре – поздравил с победой, они обменялись парой вежливых фраз, потом выяснилось, что оба остановились в одном отеле. Вечерняя прогулка, слово за слово, обсуждение разных техник, ударов, школ... Норрис тряхнул головой и с удивлением обнаружил себя в холле отеля стоящим в боевой стойке: оказывается, на часах – четыре утра, они проспарринговали с Брюсом три часа подряд! И сами не заметили, как пролетело время.
Чак несколько раз пытался объяснить непрофессионалам, как увлекателен, как красив бой между двумя настоящими мастерами: столько в нём творчества, импровизации, какой всплеск адреналина ударяет в голову. Позже, когда Норрис разбогатеет и примется кутить в Беверли-Хиллз на широкую ногу, к нему первым делом начнут подкатываться самоуверенные кокаиновые дилеры. Все они, к собственному разочарованию, уйдут ни с чем: Норрис попробовал порошок и безразлично пожал плечами – с тем кайфом, который испытывают в поединке, эта мерзость даже близко сравниться не может. Что говорить, случалось, что ему ломали нос и рёбра, а он этого даже не замечал – на татами тело просто не реагирует на боль.
Так вот, драться с Брюсом было как... Ну, как математику доказывать сложную, но красивую теорему. Он находил бреши в защите противника, нападал, отступал... Брюс мгновенно обнаруживал и анализировал все сильные и слабые стороны противника и молниеносно менял тактику; ради этого по-настоящему творческого удовольствия Норрис стал регулярно ездить к Брюсу на спарринги через всю Калифорнию. Они вместе тренировались, отрабатывали удары на самодельном манекене, Ли показывал кое-какие хитрые трюки из репертуара гонконгских мастеров, Норрис – то, чему его научили в Корее. Это была настоящая дружба двух не слишком многословных людей: им было проще действовать, чем говорить.
Драка в «Возвращении дракона» им особенно удалась. Они придумали её вдвоём тут же, на залитой солнцем арене Колизея, и снимали целую неделю, на протяжении которой Норрис гулял по Вечному городу, налегая на двойные порции спагетти карбонара и тирамису – ему велено было набрать вес, чтобы выглядеть мощнее и опаснее щуплого Брюса Ли. Ничего приятнее этого неожиданного отпуска у Норриса, пожалуй, не было в жизни – никуда не торопишься, ешь от пуза, занимаешься любимым делом, и тебе ещё за это платят очень неплохие деньги.
